Нужна ли России государственная идеология?

 

Тринадцатая статья Конституции РФ дает на этот вопрос отрицательный ответ. Но несомненно, что надо различать две идеологии: официальную и реальную. В качестве официальной можно провозгласить, что угодно: в том числе и отказ от единой идеологии. Но некоторая реально осуществляемая идеология у государства, конечно же, есть, а иначе оно неизбежно распалось бы на части. Любопытно, что В. Путин в первые годы своего президентства неоднократно высказывал беспокойство по поводу отсутствия у России внятно сформулированной государственной идеологии.  Более того, в период думских выборов 2008 года в качестве недостатка партии «Единая Россия», он назвал отсутствие у нее определенной идеологии.

Что же такое государственная идеология и как ее сформулировать? Государственную идеологию нельзя изобрести. Ее нужно вывести из анализа исторического процесса. Человечество издревле распадается на сообщества, ведущие между собой конкурентную борьбу, вооруженную или торговую. Происходит социально-естественный отбор сообществ. Надо установить, какой идеологии придерживаются сообщества-победители, и взять на вооружение именно эту идеологию, апробированную самой историей. Для реализации такого подхода полезно начать с рассмотрения сообществ, с предельно простыми общественными отношениями. Ясно, что таковыми были сообщества, осуществившими «первый исторический акт». В чем он состоял? По моей гипотезе первым историческим актом стал мирный дележ добычи между членами стаи антропоидов. Принцип дележа (другими словами, принцип распределения предметов потребностей между членами сообщества – распределительный принцип или принцип управления собственностью) в каждом сообществе устанавливался стихийно под воздействием многих факторов: обычаев, верований, личности вождя и т.д. Не удивительно, что в эпоху первого исторического акта вся идеология сводилась к вопросу, по какому принципу делить предметы потребностей. Удивительно то, что первый исторический акт по существу оказался и последним, поскольку вся история представляет собой бесконечное повторение этого акта, но только всякий раз с новыми действующими лицами и в новых условиях. Проблемы  нравственности и морали, понятия о добре и зле – все духовные искания уходят своими корнями в распределение средств и предметов потребностей души и тела. Войны и революции, восстания и мятежи – все потрясения, составляющие содержание всемирной истории, это не что иное, как борьба людей за изменение принципа распределения жизненных благ. Таким образом, во все времена политическая борьба вращается вокруг распределительного принципа, каковой и является истинной государственной идеологией. Государственная идеология – это принцип управления собственностью, принятый в данном государстве.

Государственная идеология включает две составляющие: реально практикуемый принцип управления собственностью и его пропагандистское обеспечение. К сожалению, в массовом сознании бытует одностороннее понимание идеологии как системы взглядов и идей, вбиваемых в умы людей официальной пропагандой. Это приводит к большой путанице: упускается из вида необходимость отличать официальную идеологию от реальной. Например, царские идеологи провозглашали: «За веру, царя и отечество!». А народ говорил: «Кто у власти, тот и у сласти». Замечательно, что народная мудрость сформулировала реальную государственную идеологию именно как принцип управления собственностью!

Можно подумать: так ли важно иметь официальную идеологию, если она всегда отличается от реальной? Но при всем различии этих идеологий официальную идеологию необходимо иметь хотя бы потому, что она заставляет власть имущих держаться в определенных рамках. Не случайно, что именно с принятием Конституции, отрицающей всякую государственную идеологию (а ведь это тоже своего рода идеология!), «сласть» стала отниматься у народа в особо крупных размерах вплоть до многомесячных невыплат зарплаты. Поэтому отсутствие официальной идеологии (пусть даже существенно отличающейся от реальной) – наихудшее из зол, так как порождает неограниченный произвол плутократии. Разумеется, лучше всего, чтобы официальная идеология совпадала с реальной, а последняя вела бы общество по пути социального прогресса. Но как сформулировать такую идеологию? Государству, «обдумывающему, делать жизнь с кого», можно рекомендовать одно: делать ее надо с сообществ-победителей.

Как уже говорилось, идеология стихийно формировалась в сообществах под воздействием многих случайных факторов. В одних она была более гуманной и позволяла выживать даже слабым индивидам, в других обеспечивала предметами потребностей главным образом тогдашнюю элиту: приближенных вождя и жрецов, знатных воинов и т.д. Какие сообщества побеждали в борьбе друг с другом – вот вопрос принципиальной важности. В среднем победу чаще одерживали сообщества с более гуманными принципами дележа, так как применение орудий изменило сами понятия силы и слабости (вспомним Давида и Голиафа). Кроме того, издревле изобретатели новых орудий рождались в числе слабых индивидов. Гуманность распределительного принципа (идеологии) оборачивалась экономической выгодой, военной мощью.

Распределение предметов потребностей всегда происходит в условиях их дефицита. Поэтому распределительный принцип – это, в сущности, принцип дискриминации членов сообщества при распределении предметов потребностей. Спрашивается, какой принцип дискриминации оптимален для сообщества? Очевидно, тот, который обеспечит наибольшую отдачу от деятельности членов сообщества. Поэтому закон  развития сообществ можно сформулировать так: в ходе социально-естественного отбора побеждают те сообщества, чей распределительный принцип  наиболее близок к оптимальному варианту «каждому по его способностям создавать для сообщества средства и предметы потребностей». Здесь речь идет не столько о вознаграждении, пропорциональном заслугам, сколько о распределении средств труда и должностей: земля должны принадлежать наиболее рачительным хлеборобам, лаборатории и институты – самым талантливым ученым, должности – наиболее квалифицированным и порядочным профессионалам и т.д. Важнейшим аргументом в подтверждение правильности указанного закона является тот факт, что по нему действует рынок: сколько и какого товара произвел, столько и получил в обмен.

Закон социально-естественного отбора можно сформулировать иначе. Любая экономически целесообразная (т.е. разумная) акция способствует удовлетворению потребностей людей, следовательно,  все разумное – гуманно. И наоборот, любая гуманная  акция, помогая людям удовлетворить их неотложные потребности, тем самым,  помогает им полнее реализовать свои производительные способности. Следовательно, каждая гуманная акция экономически целесообразна (разумна). Все гуманное - разумно, все разумное - гуманно – такова еще одна формулировка закона развития общества.

Принципиально важно понять, что здесь речь идет не о субъективной гуманности, провозглашенной тем или иным мыслителем, и не о благотворительности, а о гуманности, заложенной в самой природе общества. Государственную идеологию, основанную на этом принципе, можно назвать социал-гуманистической идеологией, подчеркивая словом «социал», что речь идет о гуманизме, объективно присущем общественным отношениям, а не о мировоззренческом гуманизме. «Мудрость» социально-естественного отбора состоит  в том, что он гуманизирует сообщества независимо от наличия в них собственно гуманистических воззрений. Те сообщества, чья идеология объективно гуманнее, в конечном итоге устраняют с исторической арены менее гуманные сообщества – такова неумолимая логика истории, так через беспощадную борьбу сообществ очеловечивается (гуманизируется) человечество.

Жизнеспособное государство можно уподобить организму. Мы гордимся мудрой головой, горячим сердцем. Что по сравнению с ними мизинец? Мелочь, пустяк. Но если нам мизинец прищемят дверью, мы не скажем: бог с ним, с мизинцем. Все помыслы головы, весь жар сердца будут направлены на то, чтобы освободить мизинец. Зато и мизинец, не останется в стороне, когда организму угрожает опасность. Он вместе с другими пальцами сожмется в кулак. Вот так должно быть устроено государство: оно должно постоянно отслеживать «болевые точки» общества и оперативно устранять причины боли. Тогда и каждый гражданин будет истинным патриотом своей страны.

«Умом Россию не понять, аршином общим не измерить…». В самом деле, попробуй понять, почему талантливый трудолюбивый народ, обладающий колоссальными природными богатствами, прозябает в нищете? Почему государство российское стирало с лица земли собственные города и села? Но если использовать как раз «общий аршин» – закон развития общества, – то станет понятно: мировыми лидерами становятся не те сообщества, которые по воле судьбы оказались в благодатных географических условиях, а сообщества, члены которых наиболее полно реализуют свои способности (лучший пример – Япония). А беда России в том и состоит, что она катастрофически отстает по уровню реализации способностей своих граждан, поскольку мало заботится об удовлетворении их потребностей.

И что характерно, обретение новой идеологии важно не только для России в целом, но и лично для Президента. С нынешней идеологией можно продержаться два президентских срока, но стать крупной исторической фигурой – нет. Однако идеологические реформы по плечу лишь государственным деятелям, стоящим над клановыми интересами, поставившим исторически значимые цели. Who is mister Medvedev?